Присматривай за мной (ЛП) - Страница 28

Несколько долгих минут я просто сижу и перевариваю ее слова. Я снова хочу быть собой. Я хочу с нетерпением ждать будущего и радоваться простым вещам. Я хочу снова иметь друзей. Хочу доверять кому-нибудь и не беспокоиться, что обо мне подумают. Я хочу вспомнить, как это: ни о чем не думать и не беспокоиться о том, что случится завтра. Я так много хочу. Я не уверена, достаточно ли у меня сил все это получить.

— Нет, Люк, мы не пойдем за мороженым. Ты еще не обедал, — говорит Зэндер своему младшему брату, пока мы вылезаем из машины в парке.

Люк жалуется себе под нос, пока мы идем к качелям. Каждый из нас садится на качели.

К моему удивлению я все еще не отпугнула Зэндера. Мы проводим каждый день вместе со дня рождения его мамы. Он даже помогал мне в кондитерской однажды, когда моему отцу пришлось уйти на встречу. Он уронил поднос капкейков и обжог руку о духовку. Но он до сих пор клянется, что это был лучший день в его жизни. Надеюсь, это так, учитывая, сколько раз мы ускользали в кухню, чтобы поцеловаться. Пока Зэндер и Люк спорят о преимуществах поедания мороженого до еды, я медленно покачиваюсь туда-обратно и думаю о том, как он обнимал меня в ту ночь и усадил меня на стол в кухне. Я помню свои ощущения, когда я обвивала ногами его талию, а он исследовал пальцами каждый сантиметр моего лица, как будто он старается его запомнить. Когда я закрываю глаза, я до сих пор ощущаю его руки под моей футболкой и тепло его ладоней, когда он прикасался к моей груди. Бабочки кружат в животе, когда я думаю о том, как сильно я хочу снова ощутить его руки. Он такой нежный и милый со мной. Он всегда спрашивает, перед тем как сделать что-нибудь. Он хочется убедиться, что я не против. Я не привыкла, что кто-то заботится о моем состоянии, и мне это нравится. Хорошо хоть раз иметь кого-то, кто обо мне заботится.

— Зэндер, угадай, что девочка из школы, Лея, умеет делать, — говорит Люк, прерывая мои размышления. Я смотрю, как он упирается пятками в землю, чтобы затормозить качели.

— Без понятия, брат. Что она умеет? — спрашивает Зэндер. Мы вдвоем наблюдаем, как Люк спрыгивает с качелей и встает перед нами.

— Она умеет так.

Он подпрыгивает в воздухе, задирая ноги под странным углом, затем расслабляет ноги и приземляется попой на траву.

— Вау. Понятия не имею, что это было. Но если она умеет делать так, она должно быть крутая, — шутит Зэндер.

— Это было касание носков, тупица, — закатывает глаза Люк, встает и отряхивает грязь с джинсов.

— Это не касание носков, — говорю я, поднимаюсь с качелей и подхожу к нему. — Вот касание носков.

Я вытягиваю руки над головой, делаю глубокий вдох, чуть-чуть отвожу их назад, чтобы создать момент. Я подпрыгиваю, с легкостью раздвигая ноги, касаюсь носков и мягко приземляюсь.

Оба мальчика уставились на меня с открытыми ртами. Глаза широко распахнуты.

— Ты только что сделала шпагат в воздухе, — с благоговением сказал Люк. — Как ты это сделала?

Я пожала плечами, будто ничего особенного не произошло. Это на самом деле так. Я раньше делала такие вещи с закрытыми глазами после 8 лет занятий черлидингом и 11 лет гимнастики.

— Ничего особенного, — подмигиваю ему. — Можно сделать еще круче.

Я отхожу на пару шагов от него, ставлю ноги вместе, руки по швам, оглядываюсь назад, чтобы убедиться, что нет препятствий. Я опустила руки, согнула колени, откинула тело и сделала идеальное сальто назад. Сначала руки коснулись земли, за ними ноги, и я встала прямо, не в силах сдержать улыбку. Я даже не помнила, когда я делала подобное последний раз. Возможно за день до смерти мамы, когда я сходила на свою последнюю тренировку.

— Бог ты мой, ты ОБЯЗАНА научить меня это делать, я смогу сказать Лее отвалить! — восклицает Люк.

— ЛЮК! — ругается Зэндер. — Иди и поиграй чуть-чуть на шведской стенке.

Люк фыркает и пинает носком ботинка камешек.

— Хорошо. Сейчас я пойду, но я вернусь, и ты научишь меня, как быть таким же офигенным как и ты.

Я смеюсь, а он пулей убегает от нас к тренажерам.

— Ну, получай. Теперь ты официально офигенная, — смеясь, говорит Зэндер. Я подхожу к нему и сажусь на качели рядом с ним.

— Хорошо знать, что кто-то так думает, — улыбаясь, говорю ему, отталкиваясь ногой.

— Не переживай, он не единственный. Я тоже иногда думаю, что ты офигенная. Мои родители не перестают спрашивать, когда я тебя снова приведу.

Я откидываю голову и смотрю в небо. Первый раз за долгое время я чувствую умиротворение. Я не беспокоюсь об отце, или кондитерской, или как я скучаю по маме. Единственная забота сейчас — как запечатлеть момент и носить его с собой всегда.

— Ну теперь меня распирает любопытство. Где ты научилась делать такие штуки?— спрашивает Зэндер.

Я отвожу глаза с облаков, смотрю на него и думаю о том, какой я была и что сказала доктор Томпсон.

— Может быть, тебе сложно поверить, но я была черлидером, — говорю ему.

— Почему мне в это сложно поверить?

Я пожимаю плечами, прислоняюсь головой к цепочке от качелей.

— Я не совсем самый энергичный человек на земле. Люди, глядя на меня, не думают: «У этой девушки полно энергии». Но раньше они так думали. Я была шумной и энергичной. Я любила смешить людей, — печально говорю я.

— Что же изменилось?

Его голос мягкий, и он разворачивает качели, чтобы лучше видеть меня.

— Думаю, много всего. Катастрофа за катастрофой. И мне стало все равно. Я не думала о том, счастлива ли я. Я думала только о том, как прожить день.